Покорение инфляции — излюбленный властями сюжет, символизирующий успех так называемой макроэкономической политики. Новый блеск ему придает долгожданное июньское снижение ключевой ставки ЦБ и особенно заявления регулятора о том, что еще не вечер и в 2019 году могут последовать дальнейшие шаги (именно так, во множественном числе) в том же направлении.
фото: Геннадий Черкасов
Значит ли это, что победу над инфляцией можно считать если не полной и окончательной (так в реальной экономике не бывает), то хотя бы устойчивой и избавляющей потребителей от мучительной головной боли, связанной с гаданием, на что именно произойдет очередной скачок цен?
Свои победные лавры ЦБ, безусловно, заслужил. Он умеет проводить жесткую кредитно-денежную политику и игнорировать усилия весьма мощных лоббистов по изменению проводимого регулятором политического курса. Другими словами, поворот, скажем так, направо регулятор освоил. А как быть с управляемостью при повороте налево? Насколько устойчив курс на либерализацию денежной политики при сохранении в прицеле ЦБ удержания инфляции в заданном диапазоне?
Ответ один: для ЦБ приоритет — таргетирование инфляции, а вовсе не последовательное снижение или повышение ставки. Уровень ставки — не цель, а средство. Отсюда следует: не стоит абсолютизировать слова председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной о том, что она «не исключает» двух снижений ставки еще до конца текущего года. Это не более чем одна из опций будущих решений ЦБ.
Почему? Вполне вероятно включение тех факторов, которые сегодня не работают на полную мощность или вовсе находятся в спящем режиме. Они могут изменить динамику цен и потребуют соответствующей, отнюдь не либеральной реакции от ЦБ. Впрочем, для карманов потребителей «вальс этикеток» гораздо важнее заявлений политиков и движения ставки ЦБ.
Что же за факторы, которые могут подтолкнуть цены вверх? Начнем с санкций. Что называется, по умолчанию, принято считать, что новых антироссийских санкций не последует. Аргументы: доклад прокурора Мюллера снизил давление на президента Трампа, который должен был делом доказывать, что готов бороться с политическим курсом Москвы самыми жесткими методами. Теперь в фокусе американской карательной политики вовсе не Россия, а Иран. Все так, но это касается колебаний в рамках американской внешней политики, зато неизменной остается российская внешнеполитическая линия, а значит, основания для санкционной реакции на нее сохраняются. Старые санкции на своем месте, законопроекты с новыми готовы, и гарантии, что они «похоронены» в неком холодильнике, нет. Если же они по тем или иным причинам будут пущены в ход, последует очередная волна ослабления рубля и соответствующий рост цен.
Второй «капкан» — это бензин. 1 июля административный режим удержания цен на топливо в рамках соглашения между правительством и производителями топлива, по которому рост цен допускается лишь в пределах индекса инфляции, должен быть заменен на экономический. Само ожидание этой вехи приводит, по информации с мест, которая тщательно проверяется Москвой, к региональным всплескам цен на бензин и дизтопливо. Это вполне закономерная реакция рынка, за зажимом цен практически всегда следует их скачок вверх. А цены на бензин — известный двигатель раскрутки инфляции на самые разные товары.
Что изменилось с 1 июля? Сейчас нефтяникам из бюджета компенсируется 60% разницы между экспортной и фиксированной ценой бензина и дизельного топлива (56 тысяч и 50 тысяч рублей за тонну). С 1 июля фиксированную цену снижают до 51 тысячи рублей и 46 тысяч рублей за тонну соответственно. Поправочные коэффициенты изменят до 0,75 и 0,7 соответственно. Затраты на компенсацию теперь составят 25–30 миллиардов рублей. Источник этих средств — повышение с 1 сентября налога на добычу полезных ископаемых.
Удастся ли в результате сдержать рывок цен вверх, покажет время. Но в любом случае хотя бы ограниченный по времени скачок цен на бензин последует почти наверняка. На него с готовностью отзовутся остальные цены.
Третий засадный полк — это нацпроекты. Для темпов инфляции важны, конечно, не сами нацпроекты, а источники их финансирования. Спусковой крючок для инфляции кроется в том, что одним из важных источников становится Фонд национального благосостояния (ФНБ). Его неприкосновенный запас — 7% ВВП. Все, что сверх того, Минфин готов инвестировать в нацпроекты. Риск в том, что эти средства «из кубышки» могут иметь эффект сродни тому, который дала бы просто ничем не обоснованная эмиссия. Суммы же, которые могут быть извлечены из ФНБ, весьма значительны: есть оценки, что уже в следующем году они могут составить до 3,5 триллиона рублей. Из бюджета же, который, конечно, также станет одним из источников финансирования, активные инвестиции в нацпроекты начнутся во второй половине 2019 года. Масштабные госинвестиции всегда становятся фактором роста цен.
Итог: в факторах поддержания инфляции в хорошей «спортивной форме» недостатка точно нет. О росте цен беспокоиться не стоит.
